Кабакчи Виктор Владимирович, профессор, преподаватель в РГПУ им. А.И. Герцена (СПб), рассказывает об интерлингвокультурологии, влиянии глобализации на языки
Кабакчи Виктор Владимирович – крупнейший специалист в области межкультурно-языковых контактов, создавший новое направление в лингвистике – «интерлингвокультурологию» (ИЛК): межкультурная коммуникация в области описания иноязычной культуры в условиях прямого межкультурного диалога, актуальное с учётом интенсификации международных контактов и возрастающих потребностей иноязычной популяризации русской культуры; профессор, преподаватель в РГПУ им. А.И. Герцена (СПб), SCIT (Санкт-Петербургская высшая школа перевода).
Виктор Владимирович, Вы являетесь автором интерлингвокультурологии, долгие годы занимаетесь исследованиями внешнекультурных коммуникаций, иноязычным описанием культуры. На Ваш взгляд, насколько актуальна сейчас эта проблематика? Какое отношение она имеет, к примеру, к переводчику, который преимущественно занимается техническим переводом?
ИЛК это лингвистическая дисциплина, в центре внимания которой находятся теория и практика перевода в рамках иноязычного (в первую очередь – англоязычного) описания русской культуры. В условиях информационного противостояния Запада и России в современном мире, в условиях ослабления позиции русского языка после распада СССР иноязычная популяризация русской культуры приобретает первостепенное значение.
К техническому переводу ИЛК имеет весьма опосредованное значение. Я занимаюсь «внутренним переводом», т.е. созданием ОРИГИНАЛЬНЫХ текстов иноязычного описания культуры.
Сегодня много говорят о глобализации, как на Ваш взгляд процесс глобализации влияет на развитие современных языков, особенно русского и английского? Будут ли языки сближаться, формируя единый язык, который знают и понимают абсолютное большинство людей, или напротив, произойдет всплеск интереса к своим родным языкам, а международное общение станет осуществляться за счет развития технических средств и искусственного интеллекта?
Глобализации, которая идёт в условиях «глобанглизации» (глобального доминирования английского языка), противостоит процесс «локализации», т.е. сопротивление глобализации, борьба за сохранение своей идентичности. Для тысяч малочисленных народов это борьба за существование своего языка. Что касается искусственного интеллекта, то надежды, которые на него возлагают, весьма преувеличены. Машинный перевод никогда не вытеснит человека, особенно в случае художественного текста. Для общения с искусственным интеллектом человеку придётся использоваться упрощённую форму языка.
Вы используете термин «глобанглизация», как по вашему, есть ли сегодня конкуренты у английского языка как языка международных и межкультурных коммуникаций? Может ли русский, или какой-либо другой язык, составить конкуренцию английскому в этом качестве, и что для этого нужно?
В общем виде проблему иноязычного описания культуры я представляю формулой Foreign-Culture-Oriented Language (FCOL). Этот феномен универсален в том смысле, что языком описания обычно выступает язык международного общения (более всего, но не исключительно, английский), а в качестве объекта описания – любая иноязычная культура. Русский язык является мощным средством популяризации культур народов России, которые без этого языка не могут эффективно общаться с зарубежным миром. Кто бы знал слова песни Расула Гамзатова «Журавли», если бы они не были переведены на русский язык? Кто бы знал о Чингизе Айтматове?
Как Вы оцениваете интерес к русскому языку, к российской культуре, который сложился за рубежом на текущий момент? Насколько востребовано продвижение русского языка и культуры в европейских, азиатских и других странах?
Фраза Пушкина «Мы ленивы и нелюбопытны» фактически относится ко всем народам, которые мало знают зарубежные культуры. Много ли мы знаем, скажем, о культурах Эстонии или Молдавии (Молдовы), не говоря уже о Таджикистане? Что касается русской культуры, то на Западе сложился прочный негативный стереотип, с которым и призвана бороться интерлингвокультурология.
Бытует точка зрения, что сегодня знание русского языка в нашей стране снижается, меньше людей говорят на «правильном» языке. Это характерно только для русского языка или в других языках наблюдается сходная тенденция? Ухудшился ли, скажем, английский язык, после того как на нем повсеместно стали говорить «не носители»?
Русский язык хоронили неоднократно, и каждое новое поколение порождает своих Шишковых. Достоинством русского языка следует считать то, что он спокойно принимает в свой арсенал нужные иноязычные элементы. Редкий европейский язык может похвастаться такой степенью космополитизации. Конечно, требуется время, чтобы отфильтровать иноязычные плевелы. То же самое можно сказать и об английском языке, который ещё в большей степени подвергается эрозии.
Вы говорили, что россиянам следует применять английский язык как оружие для защиты своей культуры, не могли бы Вы дать развернутый комментарий по данному вопросу? Каким образом это нужно делать?
Запад знает лишь отдельные фрагменты нашей культуры: Л. Толстой, Ф. Достоевский, А. Чехов; П. Чайковский и др. композиторы, русский балет … Нам нужно учиться создавать такие формы популяризации русской культуры, которые отвечали бы современному уровню распространения информации. Оставаясь русскими (россиянами), надо создавать произведения литературы и искусства, которые были бы интересны зарубежному миру. РГПУ им. А.И. Герцена, где я всё ещё работаю, и Высшая школа перевода уже много лет проводят конкурс «Молодые Набоковы», и с каждым годом он становится шире и приобретает опыт. Планируется также переход к конкурсу «Молодые Айтматовы», ориентированный на народы России.
Нередко сегодня можно услышать такую точку зрения: «количество переводчиков растет, а качество перевода падает». Вы согласны с такой оценкой? Какие практические шаги следует предпринять, чтобы повысить качество перевода в стране?
Расцвет переводческой деятельности в нашей стране пришёлся на советский период. Лучшее о теории и практике перевода было написано в 1960-80 гг. Сейчас с наступлением IT революции положение переводчика находится в подвешенном состоянии. Машинный перевод, если где-нибудь и преуспеет, то в первую очередь именно в области технического перевода. В советское время в силу целого ряда субъективных причин возникли идеальные условия для художественного перевода: сюда уходили те, кто не имел возможность писать так, как им хотелось. Эти условия невоспроизводимы. Нельзя не упомянуть и деградацию нашей системы образования, как среднего, так и высшего. Чтобы повысить качество перевода, надо повышать статус переводчика. Возможно ли это сейчас? Пока таких возможностей я не вижу.
Не секрет, что некоторые переводчики-практики скептически относятся к «чистой науке» и полагают, что она оторвана от жизни, занимается теоретизированием. Как Вы считаете, насколько значимо фундаментальное образование при подготовке квалифицированного переводчика?
К сожалению, теория перевода зачастую оторвана от практики. Я горжусь тем, что имею основание называть себя «играющим тренером»: в студенческие годы я работал гидом-переводчиком, а потом – многие десятилетия выступал в качестве англоязычного лектора для прибывающих к нам (обычно из США) туристов. Пренебрежение переводчиками теорией оправдать трудно, но отчасти это не их вина.
В целом, надо сказать, у нас общий низкий уровень лингвистического образования. Отсюда и практическое неумение «англизировать» наши уличные указатели, безобразные чиновничьи формулировки названий наших учебных заведений и учреждений, которые не поддаются переводу, неумение наших лидеров говорить под перевод, когда они используют непереводимые идиомы, диалектизмы и жаргонизмы и пр.
В одном из своих интервью Вы говорили о необходимости введения государственного стандарта, устанавливающего единое написание на английском русских наименований. Эта проблема по-прежнему остается насущной? Были ли попытки создания такого стандарта, и если да, то от кого исходила инициатива по его созданию? Что уже сделано в данном направлении?
Проблема унификации транслитерации русизмов до сих пор не решена, во многом по той же причине низкого общего лингвистического образования. Нет осознания значимости выработки адекватной системы латинизации русизмов в межкультурной коммуникации. Я пишу в своих работах, что нам нужна система, принятия на государственном уровне в качестве Вспомогательного Латинского алфавита русского языка, но эта проблема ещё далека от решения.
Какими качествами должен обладать хороший переводчик? Что самое главное для него: образование, опыт, эрудиция, работоспособность или что-то еще?
Переводчику нужно многое, если это настоящий профессионал. Знание контактирующих языков, а также знание той сферы деятельности, в которой он работает. Технический переводчик это совсем не то, что переводчик художественного текста, гид-переводчик или, скажем, лектор популяризации русской культуры.
Все большее число переводчиков в своей работе начинают использовать различные системы машинного перевода. Не приведет ли широкое распространение машинного перевода к всеобщей унификации, космополитичности, к потере языковой идентичности?
На мой взгляд, машинный перевод имеет ограниченное применение. Всеобщая унификация не произойдёт.
Язык это средство (раз)общения, и вот такая двойственность будет сохраняться всегда, гарантируя как вступление в эпоху глобализации, так и сохранение национальной идентичности. Причём в каждом конкретном случае это будет решаться различным образом.
Не могли бы Вы дать краткий прогноз, как будет развиваться переводческая деятельность в дальнейшем? Что нам ждать в ближайшем будущем, к чему быть готовыми?
Мы сейчас лицом к лицу с цифровой революцией, а в таких условиях лица, как известно, не увидать. Пройдёт какой-то период, и многое станет яснее. Станет ясно, что прогнозы типа известного, что «ничего не будет, кроме телевидения», не оправдаются. Вообще сейчас преждевременно делать далеко идущие прогнозы.
Комментарии 0